Сказки для брата

-  И куда это ты, сынку, собрался, на ночь глядя?

Из личного опыта автора

Я немного потоптался по ворсистому коврику, а потом нажал на кнопку звонка, привычным жестом вдавив его до упора. Почти в ту же секунду за дверью раздались шаги. Один замок, второй, третий… Открыто.

-       Впусти меня, мама, я вернулся…

Она немного помолчала, а потом отстранилась, пропуская меня в темный коридор. Я вошел, предварительно вытер ноги о тот самый коврик, а потом снял с плеч куртку и снова посмотрел на мать.

Она, сильно постаревшая за эти пять лет, устало глядела на меня из-за толстых стекол очков. Наконец с легким вздохом развернулась и медленно побрела на кухню.

-       Чаю будешь?

-       Конечно. Я хочу…

-       …крепкий до горечи, слегка переслащенный. Помню.

Мы долго сидели, смотря друг другу в глаза. Я ел печенье, а она громко вздыхала.

-       Как ты жила все это время, мама?

-       Знаешь, я как-то и не помню. Первые три месяца – как в тумане. Вроде, продолжала работать, встречалась с заказчиками, приходила домой… Как обычно по выходным выслушивала исповеди твоего отца…

-       Как он?

-       Все так же. Один и очень много пьет. На прошлой неделе вспоминал, как вы с ним ходили в зоопарк.

-       Да, весело было.

-       Он вспомнил, как за тебя волновался, когда ты, такой маленький, протягивал угощение слону. И совершенно того не боялся.

Молчание затянулось.

-       А как тетя?

-       У тебя недавно брат родился. Двоюродный. Сергеем назвали.

-       В мою честь?

-       В твою. Уж очень она на похоронах убивалась…

-       Я ведь у нее в деревне каждое лето гостил…

И снова тишина… Наконец, словно решившись, она резко подняла на меня глаза.

-       А ты-то там как?

-       Хреново, мама. Скучаю я по вам, да и поговорить не с кем. Одни уголовники…

Я допил чай до последней капли и осторожно, словно боясь разбить хрупкий фарфор, опустил чашку на стол. Потом вздохнул, и начал подниматься из-за стола.

-       Куда ты? – Мать резко встала и, схватив меня тонкими пальцами за запястье, потянула мою руку к себе.

-       Мне пора.

-       Куда?

Я многозначительно пнул пол каблуком.

-       Меня ненадолго отпустили. Уж очень просил. Пять лет вот пороги у начальства обиваю.

-       Пора так пора… - Она устало опустилась обратно на стул. Какая же ты у меня все-таки старая, мама…

-       До свиданья. И… знаешь… помни меня… ТАМ больше всего на свете хочется, чтобы о тебе вспоминали…

И я ушел. Ушел, оставляя за спиной щуплую фигурку сгорбившейся на стуле старой женщины, которую когда-то называл матерью. Я открыл дверь и вдохнул привычно опаливший лицо смрадный воздух Преисподней…

-       До свиданья и прощай…

От порыва ветра, вызванного закрывшейся дверью, дернулась и с тихим шелестом приземлилась на пол приколотая к зеркалу записка, за пять лет уже успевшая пожелтеть.

«Не волнуйся, мама… Я скоро вернусь!» было написано на ней.

***

-       Ты чего хнычешь?

-       Я не хнычу, а хлюпаю носом… А ты рассказывай, рассказывай дальше.