©Эсвет и Пеланор Этюд, нарисованный гримомЮи скучала. Переход в Хоккан длился уже неделю. Все, что девушка могла вспомнить без учебников, по памяти, она заучила уже так, что от зубов отскакивало. Все, что она прихватила с собой из местной литературы, было прочтено. Гулять одной ей настоятельно не рекомендовали; гулять с кем-либо, кроме Накаго, ей не хотелось; а Накаго был слишком занят, чтобы отвлекать его на такие пустяки. В пути с Юи обращались, как с ценным и хрупким багажом, и это ей здорово надоело. Хотелось разнообразия. Разнообразия хотелось до такой степени, что обычно невозмутимая и дисциплинированная Юи уже совсем было собралась пойти к Накаго и потребовать... чего-нибудь. Но не успела. Накаго явился сам – с ежедневным докладом. И был весьма удивлен, когда вместо обычного радостного приветствия наткнулся на ледяной взгляд, чем-то похожий на его собственный.
Тем временем Юи размышляла над тем, почему вдруг ей захотелось именно рисовать, и где Накаго ей достанет затребованное... Однако минут через пять сегун снова объявился в шатре и поставил на стол коробку красок, набор кистей в бархатном футляре, несколько листов бумаги и даже плошку с водой.
Томо возвращался с берега реки. Он терпеть не мог дальние поездки – они отлучали его от горячей ванны. Однако искупаться все-таки хотелось. Он выбрал момент, когда вокруг никто не ошивался, и на полчаса исчез из лагеря – без грима, в халате, с небрежно увязанными в хвост волосами... Итак, Томо вернулся, огляделся, убедился, что его никто не увидит, и проскользнул в свой шатер. Показываться на людях в неглиже он не любил. У себя актер с наслаждением растерся полотенцем, намазался ароматным маслом, придирчиво рассмотрел свое лицо в зеркале, не нашел никаких изъянов и протянул руку к коробке с косметикой... Коробки на столе не оказалось. Равно как и набора кисточек. Для порядка Томо еще поискал краски по шатру. Не нашел, потуже запахнул халат и выскочил из палатки в тихом бешенстве. “Найду Сои – убью!” Сои он нашел почти сразу – столкнулся с ней на выходе из ее шатра.
Сои, которая красилась довольно умеренно, вскипела:
Однако Томо услышал ее предыдущую фразу, расценил ее как комплимент и слегка поостыл. Тем более что “артиста погорелого театра” заездили уже до полной потери обидности.
Не-а. На кой она мне? Губы синим красить? Но тогда кто?! Тут до Сои наконец дошло:
Томо побледнел, представив себе черно-сине-красные магические знаки, нарисованные прямо на земле, и метнулся в сторону палатки Мибоши.
Обойдя весь лагерь и возвращаясь к своей палатке, он краем глаза заметил Юи. Девушка выглянула из шатра, выплеснула из чашки воду и вернулась обратно. На ее лице, как обычно, не было ни следа косметики, и Томо с облегчением отверг зародившиеся было недостойные подозрения. Однако нужно было что-то делать. Томо мысленно перебрал оставшихся Хранителей. Субоши?.. Очевидно, нет. Накаго... “Тьфу, ерунда какая в голову лезет!” - сердито подумал актер, живо представив себе Накаго с подведенными глазами. М-да, Накаго... Ах... “Отвлекаешься!” - одернул он себя. Но, в самом деле, не Ашитарэ же!Кстати, об Ашитарэ. Возможно, это выход.
Ашитарэ примчался немедленно, очень удивился, увидев Томо без грима и в халате, но приказание выслушал и внимательно принюхался. Довольно противный для его чуткого обоняния запах грима был очень свежим... И Томо с глубочайшим изумлением увидел, как оборотень уверенно направляется к палатке Накаго. Перед внутренним взором Томо снова мелькнул апокалиптический образ накрашенного Накаго. Актер содрогнулся, но все-таки подошел и заглянул в шатер. Сегун сидел за столом в состоянии глубокой отрешенности, держа в вытянутой руке большой лист бумаги и задумчиво его созерцая.Томо пригляделся – и онемел. На листе был поясной портрет Накаго. Очень узнаваемый, но выполненный в фантастических цветах. У нарисованного сегуна было лицо в серых тонах, арко-алые губы, мутно-фиолетовые доспехи и волосы под цвет глаз – ярко-синие. Желтой краски в наборе Томо не оказалось... Сам набор, изрядно разоренный, и выпачканные краской кисточки лежали у локтя Накаго.
Актер вышел из шатра с коробкой под мышкой, сохраняя возвышенно-скорбное выражение лица и перебирая в памяти все известные ему нецензурные ругательства. И тут же нос к носу столкнулся с Юи.
На мгновение Томо завис. Но портрет Накаго был весьма неплох, если забыть про безумные цвета. И если его, Томо, изобразить в технике тонких черных линий... И ведь совсем недавно, буквально только что он видел такие линии, нанесенные мягкой кистью. Тушь и специальная кисть...
|